Польза развивающих игр для детей

Скажи мне, во что ты играешь, и я скажу тебе, кем ты будешь. Марсель Броуншвиг

В каждом ребенке живет мифотворец. Не у всех детей одинаково, но у всех — по сравнению со взрослыми в очень большой мере — развита способность по-иному осознавать действительность и жить в самом себе придуманном фантастическом мире. Взрослые забыли, какой он — мир в детстве. И, по их разумению, в нем, в этом мире, нет ни сказок, ни неожиданностей. В нем есть только форма. Если дом, то двери и окна, если кровать, то, как у вас в спальне, только поменьше. И все такое же. Только маленькое.

А дети посуду делают из листиков березы или липы, и она у них — с «ручками». А дом — «он пусть за скамейкой, понарошку. Ну, стучи, тук-тук. Заходите. Ноги вытирайте. Я только что пол помыла». Это дети в скверике играют, а я смотрю. Действительно, «пол» чистый — прошел дождь.

Так приготовлено все задолго до рождения ребенка, что каждый день его детской жизни становится днем постепенного формирования детской натуры по общему для всех образцу.

И, тем не менее, каждый рождается с обязанностью самому себе сотворить свой мир. Каждый живет в детстве жизнью гения и затрачивает огромные усилия ума, фантазии, воли к творчеству, чтобы связать и осмыслить как целое те непонятные, многообразные вещи, которые теснятся вокруг него тысячами неотступных загадок.

Из звуков, красок, из ощущений холода, тепла и боли в какие-нибудь четыре-пять лет ребенок создает по-своему целую концепцию мира, в котором к тому времени есть уже свое искусство и своя философия. И это-то и есть самое главное, потому что степень и оттенки его творчества определят потом то, что мы назовем человеческой личностью. Игрушка для него — крошечный кусочек необъятного мира, в который он попал, дар этого мира. По нему ребенок воссоздает не одну, а множество возможных картин, ситуаций, в которых он всегда принимает участие как главный герой, стремясь с самым неподдельным пафосом и силой перевоплощения угадать то, что подсказывает ему общий замысел его творения и перенести, слить его с реальностью.

Кроме того, игрушка — чтобы жилось ему спокойно, без страха, чтобы не пугал его мир — ведь смешно же думать, что ребенок услышит и отзовется, когда скажешь: «Не бойся, маленький. Это дерево, и шумит оно потому, что ветер». Смешно думать, что через слова — путь к его сознанию. Смешно, потому что слова — форма, ребенку не знакомая, и что в ней, в форме этой, — он не знает.

И еще игрушка — чтобы перевести с одного языка, подчас бесконечно далекого от истинного смысла человеческого языка слов, на прекрасный и точный язык ощущений и эмоций ребенка.

Это то, с чьей помощью формируется личность, благодаря чему ребенок не одинок в мире с самого рождения и что помогает ему этот мир постичь.

Здесь нужно сделать небольшое отступление. Дело в том, что статья эта — не исследование возникновения и развития игрушки. Это и не педагогические размышления о типах и видах игрушки. Это попытка понять основное качество игрушки, основное ее назначение и роль в жизни ребенка.

В этом случае классификация неважна. Хотя, возможно, о ней и стоит сказать. Известный педагог и исследователь детской игрушки Е. А. Флерцна делит их на три большие группы: игрушки моторно-спортивные, тренировочные; игрушки сюжетные и игрушки технические. Но, предложив такое деление, она тут же говорит, что независимо от того, к какой группе в этой классификации игрушка отнесена, почти всегда она может быть использована и в целях физического, и нравственного, и умственного, и эстетического развития ребенка, то есть всесторонне. Следовательно, значение имеет не классификация, а тот набор качеств, что составляет суть игрушки, та «игрушечность», которой каждая из них должна обладать.

Опять-таки, если отойти в сторону от темы, можно сказать, что «игрушечность» эта для каждого возраста различна. Можно даже сослаться на экспериментальные работы по проверке восприятия, скажем, куклы детьми разного возраста. Это интереснейшие опыты, и, конечно, они заслуживают специального разговора, но все это — в стороне от темы теперешнего разговора, потому что он — о главных, основополагающих качествах того набора, что составляют суть игрушки, а они присутствуют, должны присутствовать во всяком случае, в игрушке, рассчитанной на любой возраст. Другое дело, что для каждого возраста средства достижения их различны, но опять-таки не об этом речь. Это ветви, листья дерева. Разговор же пойдет о корнях. О том, что дает нам право определенный предмет назвать игрушкой. Другими словами, какой должна быть игрушка.

Копировать? Собак, кошек, птиц, людей? Может быть, с точки зрения познания мира, это и есть — добиться цели? «Это собака, она лохматая, у нее четыре ноги, вот — ее глаза, нос и красный язык». Но, с другой стороны, собака — прекрасный, добрый пес, вот он бегает по двору и может лизнуть тебя прямо в лицо, зачем этой живой собаке, которую всякий ребенок может видеть, гладить и с которой можно дружить, зачем ей — жалкая игрушечная (в смысле — маленькая) копия? Копия, а не игрушка? Вот если бы игрушка! Ну, например, «моя собака», как у маленького принца «мой барашек», который живет в ящике с круглой дыркой и которого только он, маленький принц, знает и видит. Такую собаку трудно создать, скопировать — много легче.

Бывший Сергиев Посад, теперь Загорск, делал такую игрушку — кот на раздвижной площадке. Он провожает бабку, которая загоняет гусей. Это чудо, а не кот, смешной, трогательный и свирепый в одно и то же время, похожий и на собаку, и на волка, и на тигра. Уж для того только, чтобы превратить его в известного домашнего кота, ребенок должен сравнивать, думать и фантазировать. А в игре его можно сделать каким угодно сказочным зверем. Вдохновившись и взявшись самостоятельно мастерить себе игрушку, ребенок вдруг неожиданно передаст в той же манере, смелой, свободной, тот внутренний образ, какой, оказывается, остался у него от бабкиного кота.

Подобным образом работают и современные развивающие наборы. Например, в наборе доктора для детей есть все для того, чтобы ребенок смог почувствовать себя врачом, получил знания об этой важной профессии и заодно активно использовал свое воображение и логику.

Настоящая игрушка именно тем и необходима ребенку в детстве, что рассказывает ему о мире эмоционально, призывая принять участие в нашем понимании — в игре, а в ребячьем — в жизни, которую он пока только и видит для себя.

Модель пассивна. Игрушка не должна быть пассивной, она не предназначена для созерцания (статуэтка — игрушка для взрослых) — внимание ребенка еще не устойчиво, умение видеть не сформировано. Игрушка, обладая игровой динамикой и эмоциональностью, должна стимулировать действие, любой вид действия, начиная от простых движений — беготня, прыжки, ползание, лазание и т.д.,— кончая самым сложным — творческим процессом, придумыванием, фантазированием. И в этом случае познавательная сущность ее раскроется попутно, в игре и на ее основе и усвоится естественно, без усилий. Более того, у ребенка сложится впечатление, что он первооткрыватель, что это он придумал.

А если он раз придумал, значит и еще, и еще придумает, и ему захочется придумывать, потому что это у него получается. Так и рождается способность к мифотворчеству — из эмоционального интереса, познания сути и переосмысливания, домысливания, допридумывания с помощью того материала, той фактуры, которые представляет собой игрушка и которые в силах пробудить и заставить работать фантазию ребенка. Всему этому отлично способствуют развивающие наборы для детей.

Автор: Г. Бельская.