Сивуч – морской лев

Не зря у сивуча есть второе название — северный морской лев. Большая голова, широкая грудь, не очень лохматая, но все-таки грива из жестких волос, да и цвет шерсти, как у царя зверей. А если вдруг животное рассердится, примет гордую, повелительную осанку, зарычит и продемонстрирует пасть с острыми зубами, последние сомнения в том, что перед вами лев, исчезнут.

Морской лев: описание, строение, характеристика. Как выглядит морской лев?

Познакомиться с сивучами поближе можно только летом, когда они много времени проводят на суше. Расставшись со своей стихией — морем, сотни зверей выбираются на берег и обосновываются на так называемых лежбищах. Ходить по земле с помощью ласт им не очень удобно. Однако иногда сивучи могут даже бегать, причем, что называется, со всех ног — если заметят, что какая-нибудь из обитательниц их гарема собралась перейти к соседу.

Есть еще одна удивительная способность у этого зверя. Он необыкновенно легко, по всем правилам спортивного искусства, умеет прыгать с отвесных скал в море. Каждый, кто видит впервые, как лазает сивуч по скалам, тоже не сразу приходит в себя от изумления. Массивные животные (вес некоторых самцов — секачей — достигает 1300 килограммов, длина — 4 метров, а в обхвате они имеют до 3 метров) могут пробраться там где, человек без специального снаряжения не пройдет. Это им удается благодаря способности искусно переносить центр тяжести. Чтобы представить себе, как они передвигаются, надо вспомнить, как ползет, «переливаясь», улитка. При движении сивучу очень помогают ласты: на них он делает основной упор, кроме того, на ластах хорошо развиты борозды, и сцепление со скалами получается отличное.

Сивучей «открыли» чуть более двухсот лет назад, однако нельзя сказать, чтобы они были избалованы вниманием зоологов. До сих пор в биологии этого зверя есть неясности, не очень обширны были и знания о поведении сивучей. Структура популяций была изучена слабо, почти ничего не было известно о способах общения у этих зверей.

Свои первые наблюдения за поведением сивучей и магнитную запись их звуковых сигналов Татьяна Юрьевна Лисицына, сотрудница Института эволюционной морфологии и экологии животных имени Северцова, сделала на Командорских островах, потом на Камчатке, на мысе Шипунском, и вот теперь зверобойная шхуна, разрезая волны Охотского моря, приближалась к острову Ионы. На голубом небе четко вырисовывалась гора. Вершина ее поднималась над уровнем моря на 165 метров. Мрачен был остров. Склоны его обрывались в море почти отвесными скалами. Подойти к Ионе оказалось делом нелегким. Среди сотен окружавших его камней вечно бьются о берег буруны. Храбро охраняют остров и подводные камни. Вдобавок была большая волна, шторм балла четыре, сильная зыбь. На противоположном конце острова она оказалась меньше, но добираться до острова все же пришлось на шлюпке.

Т. Ю. Лисицыной и ее помощнику, студенту МГУ С. Харитонову, предстояло прожить на Ионе два месяца.

ИЗ ДНЕВНИКА

«Нам повезло. Домик, который поставили метеорологи, все-таки сохранился. Это единственное плоское место на острове. Всю ночь (благо светло) носили со скалы наверх провизию, аппаратуру. Дом стоит на высоте 50 метров над уровнем моря. Подъем крутой: в одном месте с веревкой, в другом — по камням. Идешь и ступить не знаешь на какой: всюду сидит птица и тревожным глазом смотрит. Можно любую потрогать, и она не уйдет — разгар насиживания. Сидят плотно, на расстоянии клевка. Зайдешь спереди — у всех манишки белые, зайдешь сзади — все в черных фраках».

Сивуч на Ионе был всегда. Где-то его выбивали, куда-то он приходил через год. Сюда же с незапамятных времен из лета в лето приплывают звери. Здесь они образуют гаремы, здесь появляются на свет детеныши. Первыми на остров выходят секачи. Они сразу же начинают располагаться вдоль берега. Каждый старается захватить себе участок получше и отстаивает его в драках.

Пространственная структура любой популяции формируется в процессе эволюции и отражает пути наиболее полного и «рационального» использования животными всего комплекса внешних условий при такой же полной реализации их внутренних возможностей. Поэтому определенный тип пространственной структуры представляет собой своего рода экологическую адаптацию к конкретным условиям. А это значит, что она является оружием в борьбе вида за место под Солнцем.

Где обитают морские львы

Для морских львов пригодны далеко не все побережья. Главное требование — ровный рельеф с пологим, постепенно сходящим в воду берегом из хорошо обкатанной гальки. Чтобы детеныши могли учиться плавать, глубина в прибрежной зоне должна быть небольшая. «Учитывают» сивучи направление и величину прибойной волны. Лежбище меньше заливается во время шторма водой, если максимальная волна подходит с противоположной стороны острова.

Немаловажное значение имеет, и как далеко надо плыть до района, где можно наловить себе на обед осьминогов, кальмаров, рыбы. Лежбища, которые отвечают всем этим условиям, носят название предпочитаемых: сюда больше всего выходит самок, а значит, за участки на них между самцами идет особенно интенсивная борьба. Самцы-неудачники располагаются там, где места неудобные. Вместо гарема у них может быть всего-навсего одна самка, некоторые вообще лежат в одиночестве, охраняя только свой участок.

ИЗ ДНЕВНИКА

«На острове 6 лежбищ. Два из них — в пещерах, пробраться туда не можем: вход с моря. Самое предпочитаемое из оставшихся — западное. Площадь его — 120×15 метров. Там 700 сивучей — взрослых и детенышей. Кроме того, часть животных обосновалась поодаль от острова на больших скалах с пологим спуском к воде».

С первого взгляда, на берегу все кишмя кишит. Но на самом деле лежбище — не простое скопление животных, поведение которых вытекает из случайных обстоятельств. Это организованная определенным образом система. И организована она, прежде всего, территориально: у каждой группы животных — свой участок, к которому они — кто больше, кто меньше — привязаны.

ИЗ ДНЕВНИКА

«Холодно. Не выбираемся из телогреек. Почти все время туман. Спасает, что ветер дует не в одну сторону. В зависимости от этого выбираем для наблюдений лежбище. Каждое посещаем раз в два дня.

Закончили мечение животных. Взрослых метили черным урзолом, детенышей — нитроэмалью светлых тонов. Теперь нужен строгий учет и наблюдение: кто куда пошел, на сколько времени, с кем встретился, как при этом вел себя».

Из литературных источников было известно, что весь сезон, все лето, секач находится на участке, никуда не уходя. Но меченье показало: секачи меняются. Самый большой срок владения участком оказался равным девятнадцати дням. Причем обнаружилось, что совершенно не обязательно, чтоб эти девятнадцать дней секач пролежал, не сходя с места. Хотя были и такие, которые вели себя стоически, не спускаясь к морю даже охладиться. Однако, как правило, многие не отказывали себе в этом удовольствии. Правда, иногда приходилось расплачиваться: задержался больше, чем на 15 минут, пришел, а на участке уже другой хозяин. И пристраивайся, если сможешь, по соседству.

Вторым открытием было, что секач, лишившийся своего участка, любыми путями стремится попасть на прежнее место. Но уж совсем неожиданным было то, что расположение участков на лежбище не меняется в течение всего сезона. Новый секач располагается обязательно на месте бывшего владельца. Сеть всех участков лежбища оказалась постоянной. Каждый владелец гарема обладает территорией не меньше шестнадцати квадратных метров. И на определенной территории не может быть больше участков, чем положено.

При таких сложных отношениях на лежбище легко могла возникнуть неразбериха. Однако там царит порядок. Ведь не будь его, жизнь сотен животных на небольшом кусочке суши была бы невозможна. Но за счет чего на лежбище поддерживается порядок? Теоретически ответить на подобный вопрос не представляло трудности. Согласованность поведения животных возможна, когда все они при общении пользуются общеупотребительным в популяции кодом. То есть у них должен быть определенный язык. Пользуясь «словами» — звуковыми сигналами, они должны сообщать друг другу необходимую в данной ситуации информацию.

Птицы, например, с помощью своих песен и других звуковых сигналов способны передавать очень дробные и конкретные сведения. Обычная домашняя курица, заметив хищника, издает тревожные сигналы, из которых ее сородичи узнают о виде хищника и его размерах, насколько близка опасность, откуда ждать нападения: с земли или с воздуха. У млекопитающих звуковое общение развито не так сильно, как у птиц. Однако у некоторых оно тоже довольно значительно, разнообразно и сложно. Например, в «словаре» свиньи 23 сигнала, у шимпанзе — от 23 до 32, у лисицы их даже 36. А как обстоит дело у сивучей?

ИЗ ДНЕВНИКА.

«Сегодня «водяной» день: так мы называем Дни, посвященные воде. Она у нас далеко, идти надо через весь остров к пещере, где стоят привезенные нами бочки. Дожидаемся отлива, входим и набираем ее в полиэтиленовые пакеты. На себе, в рюкзаках, несем домой. Хватает ее на три дня, используем только для приготовления пищи; для стирки и других хозяйственных нужд собираем воду из тумана или дождя. Туман здесь крупный, конденсируется быстро. Большую полиэтиленовую пленку расстилаем прямо на горе, и по желобку вода стекает в ведро».

Образ жизни морских львов

Когда изо дня в день наблюдают за животными, довольно быстро обнаруживают, что их можно узнавать не только по меткам. Так случилось и с морскими львами. Из безликого стада, массы одинаковых зверей они однажды «вдруг» стали индивидуальностями. У каждого зверя проявились определенные черты характера, склонности поведения. Отличались они и внешне: у одного шерсть светлее, у другого уже пробилась седина. Многих секачей легко было запомнить по следам от боевых ранений. К тому же выяснилось, что животные различаются и по голосам.

Все исследователи сивучей, оказавшись вблизи их лежбищ, отмечали, что там стоит сильный гул. Одни сравнивали его с гулом на стадионах во время захватывающего матча, другие указывали расстояние, с которого его можно услышать. Пытались они и описать звуки, издаваемые сивучами. Вот что писал, например, в своей книге «Описание земли Камчатки», вышедшей в 1755 году, академик С. П. Крашенинников: «Ревут странным и ужасным голосом, гораздо громче тюленьего. Этим они приносят пользу морякам, остерегающимся, чтобы не наскочить на острова, на которых обычно водятся эти животные».

Были и более подробные сведения о голосах сивучей. Зоолог П. Г. Никулин, который, кстати, бывал недолго в сороковые годы на Ионе, писал: «Взрослые самцы ревут густым протяжным басом, несколько напоминающим удаленный гудок парохода, голос самок тоньше, пронзительнее; приближенно он похож на мычание коровы. Детеныши кричат совсем тонко и раскатисто, этот крик можно условно сравнить с блеянием овец». Из подобных описаний и своего первого впечатления от гула на лежбищах можно, конечно, понять, что звук играет большую роль в жизни сивучей, раз они им так широко пользуются. Но какой вывод сделаешь из того, что один зверь кричит, как корова, а другой — как овца? Однако других сведений, основанных на объективных методах изучения звуков сивучей, не существовало, так как исследования по сигнализации ластоногих не проводились.

К концу пребывания на Ионе стало окончательно ясно, что популяционная структура на лежбище поддерживается в основном за счет звуковых сигналов. Отсутствуй они, самцы бы больше дрались, самки бы дольше разыскивали своих щенков, в общем, нарушилось бы многое.

Был составлен и «словарь» языка сивучей. Он оказался довольно «тонким»: всего одиннадцать «слов»-сигналов. Особенности их выяснят потом, когда данные обработают на специальных приборах — сонографах и осциллографах. Но еще на острове стало ясно: несмотря на небольшое количество сигналов, сивучи с их помощью могут «сказать» друг другу самое необходимое.

Больше всех «разговаривает» секач. Он сообщает окружающим разнообразную информацию. Специальным сигналом — серией хрюкающих звуков — секач извещает всех, что участок занят, что он будет отражать любое нападение. Этот сигнал полифункционален. Его секач издает и при обследовании своей территории, и после угроз противникам, и при ухаживании за самкой. Совсем другой сигнал можно услышать, когда на участок секача начинает претендовать другой.

В начале сезона самые больше притязания, естественно, бывают на участки предпочитаемого лежбища. Накал особых страстей длится недели три. В это время владельцам гаремов приходится тяжело. В среднем каждые полчаса появляется новый претендент. Подплыв по возможности незаметно к берегу, он делает стремительный бросок, стараясь проникнуть в глубь лежбища.

Много раньше писалось о жестокости секачей, их «кровожадности». Но драки сивучей, как, впрочем, и большинства зверей, почти никогда не заканчиваются гибелью противника. Если в поле зрения появится потенциальный соперник, секач, глядя в сторону пришельца, начинает реветь. Сила этого предупреждающего сигнала такова, что его прекрасно слышно даже в двух километрах от места назревающего конфликта. Смысл его — устрашить.

Секач пугает претендента не только криком, но и всем своим видом. Чтобы продемонстрировать мощь, он поднимается вверх на ластах! А по «закону» сивучей — кто выше, тот сильнее. Известен случай, когда ученый, занимавшийся изучением ластоногих, наблюдал за ними, лежа. И вдруг животные его обнаружили. Один, самый воинственный, направился к нему явно не с лучшими намерениями. Чем бы кончилось это «выяснение отношений», предположить нетрудно, если бы человек не спохватился: он поднял над головой носилки и оказался таким образом выше ростом, чем нападающий. Зверь тут же отступил.

Но, допустим, на чужака не подействовали ни предупреждающий рев, ни поза и он пытается по-прежнему прорваться на лежбище. Однако и в этом случае драка может не произойти. Приблизившись вплотную друг к другу, почти соприкасаясь мордами, секачи припадают на передние ласты, широко открывают рот, топорщат вибриссы и начинают шипеть.

ИЗ ДНЕВНИКА.

«Сырость промозглая. Батареи сели. Вечерами пользуемся свечой. Сегодня устроили себе праздник: жарили картошку, которую нам дали еще на Шхуне. Она вся сморщилась и съежилась, но все-таки картошка. Жарили на паяльной лампе. Всю еду тоже на ней готовим. Подставляем лампу в бок кастрюльке или под сковородку. Хорошо, что мы ее взяли. Если бы рассчитывали на дрова, пришлось бы худо. Вокруг острова вода «кипит»: сильное течение, и никаких досок или бочек шторм не выбрасывает».

Шипящие звуки в животном мире известны как угрожающие: ими пугают своих врагов змеи, ящерицы, вертишейки. И все же, когда два огромных великана устрашают таким образом друг друга да еще ухитряются шипеть с помощью носа, выглядит это очень необычно.

Издав один шипящий длинный звук, противники отворачиваются друг от друга. Нередко чужак после этого отступает и, преследуемый хозяином, возвращается в море. Однако чаще секачи вцепляются зубами в гривы и треплют их, либо сходятся грудью и стараются сместить один другого. Обычно хозяину участка помогают соседи: они покидают свою территорию и кусают чужака сбоку.

Сражение, как правило, заканчивается бегством претендента. Хозяин побеждает потому, что ему помогают «стены дома», на его стороне и соседи. Но главное — владелец гарема обычно сильнее физически. Секачи становятся взрослыми в пять лет, однако гарем они заводят спустя три-четыре года — именно к этому возрасту животные становятся столь сильными, что могут выдержать конкуренцию за обладание участком. Однако иногда чужак все же вытесняет хозяина — когда велика конкуренция, удерживаются лишь самые смелые, самые умелые и агрессивные.

Есть еще один повод для смены владельца участка. Поведение сивучей заключено в достаточно строгие и узкие рамки. Оно основано на определенных, «запрограммированных» позах, стереотипных движениях, звуках. Выход за эти рамки чаще всего несет с собой поражение, но бывают случаи, когда животное благодаря пластичности реакции побеждает, и ранг его повышается.

ИЗ ДНЕВНИКА

«Сегодня наблюдали, как на глубинный участок лежбища проник новый самец. В 17 часов 30 минут он вступил в стычку с хозяином, секачом № 14, имевшим раны на верхней губе. До 19 часов 20 минут секачи возобновляли схватки. В результате у секача № 14 из раны потекла кровь, и он отступил в море. В 19 часов 40 минут внезапно появился чужак. Он был сильно изранен и казался слабее других, однако немедленно вступил в стычку с Новым, причем предложил своеобразный способ борьбы. Чужак резко навалился грудью и шеей на Нового, схватил его зубами за гриву и стал теснить, стараясь приподнять. Новый упирался так, что из-под его задних ласт летели камни. Он сдвинулся с места всего раз, и тут же чужак вытеснил его на соседний участок. Новый убежал в воду, а чужак оставался на отвоеванном участке до конца наших наблюдений. Время от времени он угрожал соседям, напоминая о занятости участка. Таким образом, необычные приемы обеспечивают и более слабому секачу успех в захвате территории».

Издавна почему-то о секаче идет слава не только как о свирепом звере, но и деспоте по отношению к своему гарему. Однако в действительности секачу надо отдать должное — как бы самки ни вели себя, он никогда, не в пример северному морскому котику, не пускает в ход зубы. Самки, приплыв на лежбище на две-три недели позже, сами выбирают участок, а значит, и повелителя. К определенному месту на лежбище их привязывают детеныши, рождающиеся в первые дни пребывания на суше и особенно беспомощные вначале.

О привязанности самок сивуча к своим щенкам было известно давно. Промысловики этим очень пользовались. Они брали щенков, заставляли кричать, и когда самки подплывали близко, их стреляли.

Сила любви матери так велика, что даже если детеныш погибнет, она не отходит от него несколько дней, оттягивает щенка от опасности, отпугивает других зверей, а лежа рядом, кладет на него голову.

ИЗ ДНЕВНИКА

«Вначале я думала, что это случайность, но сегодня все повторилось снова. Я слышала, что в цирке есть морской лев, который бьет себя по бокам ластами. И вот теперь увидела, как это делается. Одна из наших самок этот «трюк» постоянно повторяет, сегодня — даже трижды за день. Лежит спокойно, а потом вдруг встанет и хлоп-хлоп себя по бокам. На лежбище начинается переполох. Звери кричат, их это удивляет, видимо. Поднимается самая настоящая тревога, все гудят, идут в море, а птицы тучами срываются с обрывов. Картина необыкновенная. Но для чего она это делает? То ли ей нравится, что производит такой эффект, то ли она играет?»

Наблюдая за поведением пары «мать — детеныш» и их общением, важно было выяснить, каким образом самка находит своего щенка среди сотен других животных. Вначале задачу эту ей облегчает то, что маленький детеныш обычно находится на месте, где родился.

Правда, мать, выйдя, из воды после кормежки, сразу начинает его громко звать. Пока она продвигается вглубь лежбища, на зов к ней подходят многие щенки, но, обнюхав их, она продолжает поиски. Своего детеныша самка узнает по запаху. Этот вывод подтверждал и тот факт, что по внешнему виду мать отличить своего щенка не может. Проснувшись, она зовет его, глядя по сторонам, хотя он лежит рядом. Успокаивается она тогда, когда детеныш тоже просыпается и начинает ее сосать. Обнюхав его, она прекращает зов. Ну а детеныши? Знают ли они своих матерей? Нет, не знают. Им ничего не говорит ни ее внешность, ни запах.

ИЗ ДНЕВНИКА

«Сегодня воспроизводили щенкам в возрасте одного и пяти дней записи зовущих криков их матерей, других самок, их собственные крики, а также сами имитировали крик самки. Щенки одинаково дружно отвечали на все звуки».

Но ситуация меняется, когда щенкам исполняется месяц: они начинают отличать голос матери от криков других самок и отвечают только ей. Однако звуковое общение становится особенно необходимым чуть позже, когда щенок начинает ходить вместе с матерью на кормежку. Связь между ними в это время поддерживается исключительно с помощью акустического сигнала. А детеныш-годовик, в какой бы части густонаселенного лежбища ни оказался, уже уверенно ориентируется на голос матери и быстро находит ее. Но вообще щенки, если возникает опасность и им становится страшно, могут откликаться на любой голос. Стадные животные, они должны постоянно поддерживать социальный контакт. Им нужно знать, где стадо. Тогда вместе со стадом они будут делать то же, что и все. Бежит стадо, и они побегут. Это в данном положении самое разумное, так предусмотрено природой. Их далекие предки, поступая подобным образом, оставались живы, потому и передали они последующим поколениям «наказ» действовать так же.

Автор: Л. Стишковская.